Алексей басов

По данным исследования Inc., российский венчурный рынокстановится все более государственным в 2019 году активность на нем увеличили толькогосфонды. Российская венчурная компания (РВК) стала однимиз главных игроков этого рынка: объем ее публичных сделокдостиг 1,53 млрд руб. Директор по инвестициям РВКАлексей Басов рассказал Inc., почему он считает выводо падении рынка необоснованным, дело Nginx  завершенным,а опыт Китая по развитию венчурного рынка  самымактуальным в российских условиях.

Публичные сделки  это не рынок

Российскийвенчурный рынок в 2019 году упал в два раза: объемпубличных сделок, по данным исследования Inc., сократилсяс 26,7 млрд до 11,6 млрд. руб., числосделок  с 275 до 134. Насколько такойрезультат оказался для вас неожиданным?

 Мы видели это исследование,РВК является егопартнером. Мы стараемсяподдерживать разные взгляды на рынок, чтобы его участникии государство могли комплексно оценивать происходящиена нем процессы.

Методика Inc. сфокусированана компаниях достаточно ранних стадий, поэтомуонане оценивает довольно заметную долю венчурного рынка.В частности, из вашего фокуса выпадает корпоративныйвенчур: сделки spin-off и M&A. Также в негоне попали многие сделки со зрелым венчуром несмотря на то что для нас и для любого инвесторанормальной стратегией является по 5, 7 и 10 летнаходиться в активе.

 Были ли остальные сделкипубличными?

 Заметнаячасть  нет, поскольку они проходят с частнымиинвесторами, которые могут повлиять на нашу готовностьраскрывать результаты сделки. Например, сделка с компаниейВокорд по продаже Huawei, несмотря на большой веснашего капитала в этой сделке, не была публичной.И по условиям покупателя ее размерне раскрывался. Но частные эксперты, которые являютсяавторитетными и квалифицированными участниками рынка, черезСМИ давали вполне реалистичные оценки этой сделки. Поэтомумы считаем, что такой метод освещения непубличного рынкаявляется для многих рынков, в том числе для венчурного, вполнеприемлемым.

 Чего вы ждете в 2020 годув таком случае?

Думаю, что рыноквырастет. Мы очень надеемся, что в конце первого кварталаподоспеют ежегодные исследования с более широкой методикойподсчета DSight иMoneyTree,  которые мы также поддерживаем,мы увидим продолжение тех трендов, которые наблюдали,например, по итогам первой половины 2019 года.По данным MoneyTree, тогдарынок вырос более чемв 2,5 раза по сравнению с предыдущим периодом(схожие результаты показало исследование Венчурногобарометра).

 Методикаисследований Inc. за последние 2 года не менялась:спин-оффы и M&A не учитывалисьи в 2018 году. По публичным сделкаммы видим, что их число и объемы все-такисокращались.

 Это связано с изменением структурывенчурного рынка. Очевидно, что наш рынок смещается в сторонукорпоративного венчура, более зрелых стадий и крупных сделокмеждународных фондов, команд-выходцев из России и техкомпаний, которые стали глобальными.

Это и HeadHunter,который вышел с IPO на NASDAQ  и былоценен более чемв $1 млрд, и DataDog фонда RTP Ventures ЛеонидаБогуславского (нью-йоркская DataDog вышла на IPOв сентябре 2019 года, RTP заработал на этом около$800 млн.  Inc.), и Badoo(Сервис знакомств Badoo был запущен российским миллиардером АндреемАндреевым в Лондоне в 2006 году.В 2019 году он основал холдинг MagicLab,объединивший Badoo и три других его приложения для знакомств,и продал свою долю в нем инвестгруппе Blackstone Group.Сумма сделки не разглашалась, сам холдинг был оцененв $3 млрд.  Inc.)

Считать сделку с Badoo российской илинероссийской  не так важно. Важно, что она затрагиваети российский капитал, и российских фаундеров,и инвесторов, и российский рынок с точки зренияпотребителя.

 Объем публичныхвложений корпораций в 2018 году составил более4 млрд руб., в 2019 году 2,5 млрд руб. Количество публичныхсделок также снизилось более чем в два раза:с 48 в 2018 годудо 23 в 2019 году.

 Возможно,вы не учитываете какие-то сделки из-за методики.Вы же не считаете спин-оффы, а для корпорациисоздание спин-оффа является типичным примером такого партнерствас частными предпринимателями.

 По поводу упомянутых вами зарубежныхсделок  вы считаете, что сделки компаний,зарегистрированных россиянами в иностранных юрисдикциях, тожеотносятся к российскому рынку?

 Мы не придерживаемся какой-то категоричной позиции,это зависит от методологии конкретного исследования.Намважно понимать, что происходит на рынке, который состоитиз целого ряда слоев, географий и подходов [к оценке].Но если говорить о структурировании, я не вижу,почему привлечение иностранных юрисдикций должно исключать компаниюиз российского рынка. Многие компании в нашем портфелеимеют представительства и структуру с участиеминостранных юрлиц, чтобы эффективнее оперировать в другихгеографиях.

Иски  это нормально

 Однимиз зафиксированных в исследовании Inc. трендовв 2019 году стал практически полный уходс венчурного рынка иностранных инвесторов (объемих сделок уменьшился с 12,6 млрддо 1,8 млрд руб.). Что вы думаете об этойтенденции?

 Безусловно, нельзя отрицать, что за последние57 лет количество иностранныхфондов, оперирующих в России, сократилось по понятнымполитическим причинам. Но локального тренда на горизонтеодного-двух лет мы не видим. Наоборот,нам кажется, что международное сообществовполне адаптировалось к политической конъюнктуреи находит возможности входить в российскиекомпании  в те сегменты, которые им интересны;так же, как и российские инвесторы совершают сделкина глобальном рынке. Если мы вспомним по-настоящемукрупные сделки 2019 года  такие как Авито, Nginx,Gett

 Nginx, наверное, никто не забудет послеистории в конце 2019 года.

 Конечно, и обстоятельства, сопровождающие [этусделку] тоже. Но я бы не драматизировал: любаякрупная сделка сопряжена с исками.

 Некоторые российские инвесторы мне на этутему говорили, чтоза рубежом иски  это действительно норма,но арбитражные, а не маски-шоу.

 Конечно, ничего хорошегов исках и в корпоративныхспорах нет. Безусловно, такие события влияютна инвестиционный климат. Но компания осталась при своих[активах], никто не пострадал. Инициатор иска, как я понимаю, его забрал.В этом смысле и Rambler, и его акционеры в видеСбербанка, и правоохранительные органы, и общественность,и журналисты, и предприниматели заняли разумную позицию,проявили мудрость. Хорошо, что нашрынок не пополнился кейсом, который  если быон реализовался  могоказать долгосрочное влияние на инвестиционный климат,и что вся эта история перешла в разрядэпизода.

---

Читать также

Nginx против Рамблера.Что светит одной из лучших IT-компаний с российскимикорнями?

---

 Юристы отмечали, чтоотозванный иск не означает автоматического закрытиядела.

 Что будет дальше,комментировать сложно. С любой компанией в любой моментможет случиться все что угодно.

 То естьвы думаете, это не повлияет на отношение иностранныхинвесторов к рынку?

 Конкретно этотэпизод  я уверен, не станет камнемпреткновения. Во-первых,он ничем не кончился. Во-вторых, государствои акционеры Rambler продемонстрировали очень важный для инвесторов сигналразумности, стремления избегать несправедливостии использования правоохранительных органов в той зоне,за которую традиционно во всем мире отвечаетарбитраж. В моем понимании этопозитивный сигнал для инвесторов, особенно крупных.

Сделки ниже линии рынка

 Многие российскиебизнес-ангелы говорят, что уход с рынка иностранных инвесторовбольше связан даже не с такими делами, как Baring Vostokили Nginx, а с тем, что на нем нет выходови хороших проектов. Насколько это верно,по-вашему?

 Инвесторы каждый год, подводя итоги, читают печальнуюмантру, что проектов нет, выходов нет и все могло бы бытьгораздо лучше. Но отрицательных трендов, показывающих, чтоколичество выходов существенно уменьшается или что фонды перестаютподнимать деньги, потому что им некуда инвестировать,мы не наблюдаем.

Наоборот, если мы посмотрим наданные опроса участников рынкав исследовании Венчурный барометр, мы увидим,что заметная часть инвесторов две трети, по итогам Барометра,  смогли увеличить объем капитала своихфондов. Это означает, что люди планируют инвестировать дальше. Онимогут показать свой пайплайнинвесторам, и он настолько убедителен, что они привлекаютфинансирование.

---

Читать также

Выходов нет: что ждетроссийские стартапы в 2020 году

---

Кроме того, мы видим,какие сдвиги происходят в среде корпораций, которые активноиспользуют инструменты акселерации, венчурных фондов, M&A,спин-оффов и наращивают свой венчурный капитал.Чтокасается фондов с участием РВК, за 2019 годони инвестировали 1,7 млрд руб.в 24 портфельные компании. И мы не видим уменьшения количества достойныхпроектов. Другие институты развитияполучают от государства дополнительные средства ипривлекают соинвестиции с частнымкапиталом, не исключительно государственным.

 Можно ли подтвердить этот тезис какими-тоцифрами?

 Да, есть единые базыданных, где институты развития объединяют свои пайплайны, показываяобщее число проектов, которые они поддержали. Мы можемпосмотреть совокупный объем нашего портфеля и портфелей другихкрупных структур, того же ФРИИ. Правда, в 2019 годуФРИИ мало инвестировал, но в целом такого рода широкиепортфели растут. На конец прошлого годав портфель РВК входило 29 фондов и около180 проинвестированных компаний и это не считая тех проектов,из которых был совершен выход. Объем капитала наших фондовза 2019 год увеличился более чем на третьи составил почти 65 млрд руб.

 Российские частныеинвесторы в 2019 году тоже уменьшили свои вложения: числопубличных сделок сократилось с 36 до 18, общийобъем  с 1,86 млрд до 1,16 млрд руб.Насколько по этим цифрам можно судить о состояниирынка?

 Этот рынок довольно сложно оценить, потому чтоон наиболее закрытый. Зачастую инвесторы не испытываютжелания раскрывать параметры сделки или даже просто подтверждатьее факт, что не отменяет сделку как таковую.Поэтому для оценки каждой сделкии рынка часто используются экспертные комментарии, которые,по нашему опыту, всегда очень близкик действительности.

Заметная часть всеговенчурного рынка  30%, наверное, совершенно непрозрачна для исследователей.И в наибольшей зоне непрозрачности находятся именночастные инвесторы.

 У бизнес-ангелов действительно стало меньше сделокили рынок просто становится менее прозрачным?

 Венчурный рынок становится болеепрофессиональным. Хорошие проекты могут предъявлять целый комплекстребований к инвесторам. В этом смысле частный инвесторможет оказаться в менее конкурентной позиции, чем корпорацияили государственный инвестор. Поэтому бизнес-ангелы продолжаютконцентрироваться на очень небольших чеках и проектах,которые часто находятся below the line рынка. Онине столь заметные,и журналисты о них меньше пишут, но таких сделокмы видим очень много.

Например, в сделках ФРИИ, который инвестировалв сотни компаний, всегда присутствуют бизнес-ангелы. Большеполовины наших сделок также разделены с бизнес-ангелами.Другое дело, что удельный вес частных инвесторов на рынкестановится меньше. Яркие крупные сделки совершают инвесторы,способные предложить что-то кроме денег в Cap Table (таблицакапитализации компании, показывающая распределение акций междустейкхолдерами. Inc.) Думаю, чтоследующие этапы развития рынка будут связаны с увеличениемактивности и чеков корпоративных инвесторов.

 Пока активностьна венчурном рынке увеличивает только государство,но многие инвесторы считают, что госфонды требуют меньшейдоходности от своих проектов. Представитель Ростелекомапосле подписания соглашения с ФРИИ сообщил, что компанияожидает от фонда доходности в районе 1920% на горизонте 57 лет. Насколько такие цифры соотносятсяс доходностью фондов с участием капиталаРВК?

 Средний показатель доходности в мире  22%годовых. Минимальная доходность, на которуюмы рассчитываем,  810% годовых. Сейчас в портфель РВК входит 29 фондов,у нас не было ни одного фонда, закрытогос минусом. Все сделки по выходам, которые мы делаемежегодно, обладают доходностью, которую Росимуществои мы считаем приемлемой, и она вполне соответствуетсреднерыночной доходности.

Приэтом мы решаем и государственные задачи.Это зачастую влияет на уровеньприбыли, потому что мы работаем в более трудныхи наукоемких отраслях, чем некоторые участникирынка.

Но та экспертиза, которую нам удаетсяпривлекать, помогает фондамобеспечивать такую доходность, которая вполне соответствуетроссийским и международным средним показателям. Если бымы были частной компанией, наши инвесторы были быдовольны.

 Будет ликорректироваться главная цель РВК  увеличить годовой объемсделок к 2030 году до 410 млрд руб.в год, в 30 раз на момент составления проекта?Будете ли вы принимать во внимание уменьшениеобъемов публичных сделок в 2019 году?

 Я не думаю, что это произойдет. Повторюсь,публичные сделки не являются рынком. Например, я участник рынка труда. Моя зарплата не публична, но этоне перестает делать меня таким участником. Точно такжесущественная часть любого рынка находится вне публичной сферы. Намкажется, что рынок существенно больше, чем описываетсяисследованиями.

Возможно, стратегия будет расширяться новымиинициативами. Как изменения в Правительстве повлияютна венчурный рынок, оценить сейчас сложно.Но мы не думаем, что может быть существенный сдвигкак в оценке значимости венчурного рынка, таки в той команде людей, которые являются проводниками егоидей.

Можнопосмотреть опыт США, Китая, Израиля: в этих странах венчурныйрынок занимает около 0,3% ВВП. Это сравнительно немного,но он продуцирует инновации, технологии, продукты,которые в дальнейшем вливаются в экономику страныи приводят к интенсивному росту крупнейших компанийи сегментов. Именно эту роль мы отводим венчурному рынкув нашей стране.

Целевые цифры стратегии не будутподвергнуты ревизии; 0,3% ВВП  это показатель, близкий к эталону. Венчурный рынок должен примерно столько веситьв любой технологически развитой экономике.

 Вы уже общались с новым главойМинкомсвязи?

Мы тольконачинаем вовлекаться в работу обновленного правительства.Но с учетом того, что предыдущий вице-премьер (МаксимАкимов.  Inc.)является председателем советадиректоров РВК, нашими постоянными контрагентами являются несколькоминистерств, вовлеченных в инновационное развитие экономики,и я думаю, в ближайшей перспективе нампредстоит встроитьсяв их работу.

 А Максим Акимов останется на постуглавы совета директоров РВК?

 Пока не знаю, этот вопрос ещене обсуждался.

 Вы упомянули, что изучаете опыт другихстран. Какой из них мог бы быть наиболее актуальным дляРоссии?

 Мы изучаем опыт Евросоюза, Китая, Израиля,американский рынок.